— Вот звери! — папе даже воздуха не хватило от возмущения. — Это ж надо! И целый подъезд слышал, ну неужели 02 набрать духу не хватило⁈

— У каждого хата с краю, — я покачал головой. — И все думали, что пусть кто-то другой вмешается…

— Да это понятно, — папа раздосадовано махнул рукой. — Только ведь еще совсем недавно так не было… Что поменялось в людях? Когда? В какой момент?

— А ты молодец, Вадик, — мама приобняла меня, явно пытаясь переключить нас обоих с шокирующей темы. — Правильно сделал, что к Михаилу Вагитовичу пошел. Он всяко больше будет платить, чем твои археологи.

— Ну, к археологам я тоже заглядывать буду, — я улыбнулся, хотя в душе еще был осадочек после новости об Алисе.

— Зачем? — удивился отец.

— Деньги нужны, мне все-таки двадцать, — серьезно ответил я. — На родительской шее сидеть уже совестно…

Мог бы этого не говорить, а то прозвучало немного пафосно. Поэтому я торопливо попрощался и вышел за дверь, закинув через плечо рабочую черную сумку. Туда все не влезло, пришлось брать тот самый дюсовский пакет.

В цехе на АРПе уже никого не было, кроме самого Утюга. Старичок на вахте меня пропустил без проблем, я только сказал, что на смену. Сигнал, как звали огромного пса с колтунами, даже не повернулся в мою сторону — умная животина.

— О, вот и наш тимуровец! — я ошибся, и к нам с Михаилом Вагитовичем заторопился еще один дед.

Точно, Утюг же сказал, что у самого АРПа свой сторож, и в цехе я ночью буду не один. Главное, чтобы напарник не оказался излишне общительным, я-то рассчитываю на чтение…

— Вадим, это Виктор Иванович, он сторож токарного цеха, — бизнесмен показал на старика, и тот протянул мне сухую морщинистую руку. — У него своя каморка в конце галереи, он охраняет имущество АРПа. Твоя — вон там. Свои должностные обязанности ты знаешь.

— Знаю, — подтвердил я. — Очень приятно, Виктор Иванович.

— Ну, все, — засобирался Утюг. — Завтра в семь тебя поменяет мой напарник Степан, он рано приходит. С Сигналом подружился?

— Споемся, — я процитировал один старый фильм про войну с Леонидом Быковым, и дед Виктор Иванович довольно захохотал.

— Тогда бывайте, мужики.

Утюганов ушел, прикрыв дверь в цех. Второй сторож запер ее изнутри на засов, посмотрел на меня, деловито кивнул.

— Если что, заходи ко мне, — дружелюбно предложил старик. — Чай там, конфеты…

— Спасибо, Виктор Иванович, — я благодарно кивнул. — Готовиться буду к пересдаче в универе, но загляну ненадолго.

Мой новый коллега что-то довольно пробормотал и пошел к себе. Я закинул сумку с пакетом в «аквариум» — что-то вроде киоска внутри цеха, где обычно сидят мастера и поммастера — и решил не откладывать самое сложное. Уборку.

За то время, пока мы с Дюсом и девочками ходили в кино, Утюганов с напарником хорошенько тут потрудились. Пространство рядом с их станками было усеяно металлической стружкой — прям горы.

— Тут мостовой кран есть, — Виктор Иванович, увидев мое замешательство, решил вернуться и дать совет. — Длинная стружка путается, образуются такие вот комы, — он пнул ногой гору металлических полос, спрессовавшихся в безобразную кучу с грозно торчащими иглами.

— И что делать?

— На, — старик ухватил промасленный пластмассовый пульт с шестью круглыми черными кнопками и протянул мне. — Вверх, вниз, влево, вправо, потом вперед и назад. Запомнил? Значки были, но стерлись, так что в голове держи…

Я в недоумении посмотрел на пульт, от которого тянулся толстый провод… Так, Вадик, включаем голову. Посмотрел вверх — точно, вот он, тот самый мостовой кран. Простая дистанционная машинка, бегающая по рельсам под потолком цеха. Прикинул расположение, нажал на кнопку. От резкого шума дернулся с непривычки, потом освоился. Почти как квадрокоптером управлять, только проще намного.

Опустил большой крюк с висящими на нем крючками поменьше, Виктор Иванович помог мне захватить ими ком стружки, одобрительно закивал. Я поднял груз и точно так же, при помощи крана, управляя стрелочками, дотащил его до специально заготовленного кагата. Опустил, старик снова помог мне — на сей раз отцепить крючья. А дальше со вторым комом я справился уже сам. Поблагодарил Виктора Ивановича, и он, радостный, ушел к себе. Мне же осталось лишь подмести уже мелкую стружку.

Тут оказалось достаточно веника и совка, ничего сложного. Выбросил все туда же, в кагат. Пыль и песок без примеси железа ссыпал в маленький ржавый контейнер. С гордостью оглядел результаты своей работы. Что ж, а теперь можно и почитать. Хотя сперва я все-таки решил зайти к Виктору Ивановичу — как-никак он мне помог, надо отблагодарить. Старик, кстати, обрадовался, но решительно отказался от моих гостинцев.

— Что ты, Вадик! — он смешно замахал руками. — У меня огород свой, сад! И живность мы со старухой держим. Так что на вот, угощайся!..

Дед выложил на стол, застеленный выгоревшей клеенкой с цветочками, яблоки, вареный картофель и даже очищенный топинамбур. В будущем я уже и забыл, что это такое, хотя штука вкусная — сочная и сладковатая. Еще ее вроде бы земляной грушей называют. Виктор Иванович погрузил кипятильник в огромную пятилитровую банку с водой и подключил его к розетке. А я пока повертел головой, оглядывая помещение.

Каморка напарника выглядела поприличней моей. Фактически такой же «аквариум», только с уменьшенными при помощи кусков фанеры окнами. Телик — маленький, черно-белый, однако для дежурства вполне сойдет. Настоящий топчан вдоль стены. Матрац старый, местами продранный, но на таком хоть спать можно. У меня же просто скамейка без ничего. Утюганов забыл меня, видимо, предупредить, что спальные принадлежности нужно с собой брать. Или…

— Садись, Вадик, садись! — дед похлопал меня по плечу. — В ногах правды нет.

— Виктор Иваныч, — я благодарно кивнул и разместился на топчане, который наполовину прилегал к массивному письменному столу. — А как здесь, вообще, шумно бывает? Ворюги шастают?

— Ой, я тебя умоляю! — напарник весело засмеялся и даже рукой замахал. — Завод же Кореец крышует, слыхал про него?

— Смутно.

Под этой кличкой был известен местный бандит, главарь одной из новокаменских ОПГ. Их много было в то время — Бешеный, Череп, тот же Вано с рынка. Кореец держал эту часть правобережного города и присматривал за коммерсантами. Кафешки, ларьки, а еще шиномонтажки и автосервисы. По большому счету, АРП тоже был чем-то вроде того. Зато понятно, почему охраняют старики — больше для виду. Ни один нормальный ворюга, у которого все в порядке с инстинктом самосохранения, не полезет на предприятие, крышуемое братвой.

— Это одна из его точек, — подтвердил мои мысли старик. — У директора АРПа с ним какие-то общие мутки, как они говорят… С машинами что-то связано, как ты понимаешь. А Михаил Вагитович, начальник твой, ему платит за безопасность.

— Зачем же ему тогда сторож? — удивился я вполне искренне. — Раз сюда никто не полезет…

— Видишь ли, — дед зачем-то понизил голос, хотя мы были в цехе одни, — АРПовские же тут иногда по ночам халтурят.

— Знаю, — кивнул я. — Толик Щербак, например. Михаил Вагитович про него говорил сегодня.

— Этот нормальный, — махнул рукой Виктор Иванович. — Работает человек, трудится. А есть еще отдельная категория, которые тырить пытаются… Тоже вроде как подхалтуривают по ночам, но заодно смотрят, чего бы такого спереть. АРПовское уже почти все вынесли, за что братва не накроет, и на утюгановское хозяйство теперь косо посматривают. У Вагитыча поэтому и вакансия появилась — твой предшественник, Артурчиком звали, погорел на этом.

— Ну-ну? — я даже вперед подался.

Вот об этом мне Утюганов почему-то не рассказал. Решил, что я порядочный по умолчанию, потому что он маму мою знает и ее подругу? Возможно. Потому что подставить меня точно не в его интересах.

— Что «ну-ну»? — беззлобно передразнил меня дед, разливая по пожелтевшим щербатым кружкам дымящийся чай. — Проснулся Артурчик, а детали Вагитыча и его напарника, Степки Григорьева, того… Тю-тю!